— Ой, Верочка! — Полная женщина средних лет выглянула из комнаты Аглаи, приветливо улыбнулась. — А я и не слышу, что кто-то пришел. Вы какими судьбами?

— Да я в гостях по соседству. Увидела, что свет горит, решила проверить, все ли в порядке.

— А что может быть не в порядке? — удивилась Маргарита Ивановна. — Вот только зеркало жалко. Уж так жалко. Плохая это примета, когда зеркало бьется. Я осколочки-то собрала, конечно, все до единого, но примета нехорошая. Как бы не случилось чего.

Договорить она не успела. Громкий крик, звук бьющегося стекла, шум удара и снова крик послышались внизу. Домработница остолбенела.

— Что это? — прошептала она.

— Дима! — закричала Вера и бросилась к выходу из комнаты. — Дима, что случилось? Я уже иду.

— Стой! — Маргарита Ивановна схватила ее за руку, пытаясь удержать. — Куда ты, оглашенная! Бандиты там, убью-у-у-ут.

— Там Дима! — снова закричала Вера, вырываясь. — Пустите меня, я должна его спасти!

Скатившись по лестнице, она перелетела освещенный холл, оглядываясь, откуда доносился звон. Из гостиной? Из кухни?

Звук бьющегося стекла раздался снова, он шел из кабинета, и Вера, не думая, ворвалась туда, нащупала выключатель, нажала на клавишу. Свет разлился по комнате, и стали видны разбитое стекло двери, ведущей на лужайку, зияющая дыра в дверце стеклянного шкафа в углу и Дмитрий. Сидя на полу, он прижимал руку к щеке, из которой текла кровь.

— Боже мой, что с тобой?!

Вера плюхнулась на колени, отвела его руку, охнула, увидев торчащий из ранки кусочек стекла. Аккуратно выдернула его. Дмитрий болезненно поморщился.

— Брось, ничего страшного. Просто стекло воткнулось в щеку.

— Что здесь произошло?

— Я зашел, было темно. Собирался уже выйти, но краем глаза заметил какое-то шевеление в углу. Включил свет, а там он.

— Кто он?

— Какой-то мужик. Точнее, молодой парень. Он запустил чем-то тяжелым в шкаф, разбилась стеклянная дверца, я бросился к нему, видимо, тогда и «поймал» осколок. Он ударил меня, точнее, оттолкнул. Я не ожидал, поэтому отлетел на пол. А он схватил что-то с полки, разбил стекло на двери и убежал на лужайку.

Сзади охала и причитала Маргарита Ивановна.

— Так опять же мне тут стекла собирать! Что ж за напасть-то такая! Верочка, ну скажи мне, за что это все!

— Включите уличное освещение, — все еще морщась, сказал Крылов. Кровь из щеки уже не шла. — Надо проверить, где он.

— Полицию надо вызывать, — мрачно проговорила Вера. — А для начала Молчанскому позвонить. Получить ценные указания.

Тем не менее она послушно вышла вслед за Дмитрием на задний двор, уставилась в мокрую жирную землю, на которой отчетливо отпечатались крупные, явно мужские следы. Они огибали дом и вели на каменистую дорожку перед основным крыльцом, где пропадали.

— Ясно, обежал дом, выскочил за калитку и убежал, — констатировал Дмитрий. — Ищи его свищи. Вера, ты можешь установить, что пропало?

— Нет, конечно. В этом шкафу, дверца которого разбита, у Молчанского стоят статуэтки нэцке. Но я никогда ими не интересовалась. Рассматривала только в ту ночь, которую провела здесь, но не особо внимательно. Пропало ли что-то, и если да, то что именно, я не скажу.

— Звони Павлу, — со вздохом приказал Дмитрий. — Действительно, пусть он решает, что теперь делать.

Молчанский еще не спал. Выслушал Верино путаное сообщение, долго молчал.

— Павел Александрович, вы поняли, что я сказала? — наконец, не выдержав, осведомилась она. — Что нам делать?

— Я не понял, как ты там очутилась, — наконец сказал шеф. — С чего тебя понесло на мою дачу и при чем тут Крылов.

— Меня понесло не на вашу дачу, а на крыловскую, — ровным голосом сообщила Вера. Перед шефом ей было ни капельки не стыдно. Тоже мне, нашелся образец добродетели. — Мы в окно увидели, что в вашем доме горит свет, пошли посмотреть, обнаружили Маргариту Ивановну, а заодно еще и неизвестного злоумышленника. Он похитил что-то из шкафа в кабинете, разбил заднюю дверь и убежал. Впрочем, про это я вам уже рассказала. Так вы приедете или нет?

— А что, у меня есть выбор? — осведомился шеф мрачно. — Приеду. Ждите. И да, вызови полицию, по свежим следам.

— То есть вы не против приезда полиции? — зачем-то уточнила Вера.

— А почему я должен быть против? Наркотики и оружие я на даче не храню, скрывать мне нечего. Я, как ты знаешь, вообще законопослушен до того, что самому противно.

— Угу, — согласилась Вера, нажала отбой и набрала другой номер. На этот раз она звонила Олегу Асмолову.

— Твой шеф просто притягивает неприятности, — сказал тот, выслушав четкое Верино сообщение. Она всегда умела вычленять главное и отсекать второстепенное. — Группу сейчас пришлю. Постарайтесь там ничего особо не трогать.

— Мы, все трое, потрогали тут уже все, что могли, — ответила Вера. — Мы с Димой были тут позавчера вечером, поэтому наши пальцы можно найти практически на всем. Маргарита Ивановна тут только что уборку делала. Перчатками она не пользуется.

— Ждите, — повторил Асмолов и отключился.

Вера положила телефон в карман и огляделась. Домработница уже сходила за шваброй и совком, намереваясь тут же начать убирать битое стекло. Пришлось ее остановить. До приезда полиции трогать ничего было нельзя. Дмитрий стоял, опираясь на стол, и, закрыв глаза, тер виски. На лице его было написано страдание.

— Что? — Вера метнулась к нему, обняла за плечи, преданно заглядывая в лицо.

— Голова разболелась, — с легким стоном сказал он. — У меня бывают такие приступы на почве стресса. Подожди, я схожу домой за лекарством.

— Я знаю, где у Молчанского лежит обезболивающее.

— Нет, мне помогает только один препарат. Его специально привозят из-за границы.

— Хочешь, я сбегаю. Скажи, что и где нужно взять.

— Ну что ты, я сам, не волнуйся, я сейчас вернусь.

— Я не пущу тебя одного в таком состоянии.

Он нашел в себе силы улыбнуться и ласково погладить Веру по щеке:

— Заботушка моя.

За лекарством они сходили очень быстро. Немного времени требуется, чтобы дойти до соседнего дома, достать из коробочки на кухне нужные таблетки, принять одну, запить водой и вернуться обратно, в дом Молчанских. Еще минут через десять головная боль, по всей видимости, начала отступать. Дыхание стало ровнее, мучительная гримаса исчезла, Дмитрий больше не сжимал виски и даже начал улыбаться.

— Лучше? — участливо спросила Вера.

— Да, спасибо.

К приезду полиции Крылов уже полностью пришел в себя, поэтому первым дал показания, продемонстрировал, где стоял злоумышленник и что именно он делал. Орудие, которым были разбиты дверца шкафа и дверь на лужайку, нашлось быстро. Это был все тот же тяжелый подсвечник, который два дня назад Вера запустила в зеркало.